оценка (главная) | кратко об оценке
порядок работы | документы | методики
законы | стандарты | статьи
ПО для оценки недвижимости

раздел сайта: оценка (главная) / статьи по оценке и экономике / статьи по оценке инвестиций / О методологии оценки эффективности реальных инвестиционных проектов

Виленский Пётр Львович,
к.э.н.,
руководитель проектов
ЗАО «Интеринвестпроект»

Лившиц Вениамин Наумович,
д.э.н., профессор,
заслуженный деятель науки РФ,
заведующий лабораторией
ИСА РАН

Смоляк Сергей Абрамович,
д.э.н., профессор,
главный научный сотрудник
ЦЭМИ РАН

Шахназаров Александр Гаджиевич,
к.э.н.,
заведующий отделом СОПС
Минэкономики России и РАН.

Опубликовано в журнале

Российский экономический журнал.
2006. №9-10.

Работа выполнена при поддержке РФФИ (проект № 06-06-08010).

В контексте сохранения в России острого дефицита высокорезультативных инвестиций несомненна исключительная актуальность достоверной оценки эффективности различного рода инвестиционных проектов, а значит, и совершенствования её методологических основ [1]. В настоящей статье характеризуется суть правильного (адекватного реальностям переходного периода и сложившейся в стране социально-экономической ситуации), по мнению авторов, подхода к этой оценке, рассматриваются её принципы и показатели, аргументируется необходимость принятия новой (третьей) редакции «Методических рекомендаций по оценке эффективности инвестиционных проектов», проект которой подготовлен с авторским участием [2]. Позитивному раскрытию темы предпосылается краткая ретроспектива её разработки за рубежом и в нашей стране.

1. К истории вопроса

В разное время за рубежом и в нашей стране оценке эффективности инвестиционных проектов уделялось довольно значительное внимание. Истоки применяемых на практике соответствующих зарубежных методик связаны с исследованиями, выполненными в 40-е — 50-е годы американской «РЭНД-Корпорэйшн». Их итогом стало создание методологии «cost-efficiency analysis» — «cost-benefit analysis» [3], предназначенной для выявления эффективности не только экономических, но и социальных, экологических и иных факторов. Оказавшись практически полезной (чаще всего при использовании в ВПК и для оценки государственных программ), она получила дальнейшее существенное развитие в методологии, воплощенной в ряде западных методик, в том числе разработанных в ЮНИДО [4] и во Всемирном банке [5]. В последних определялись и «экономическая» (с точки зрения общества), и коммерческая (рыночная) эффективность, что, конечно, стало значительным шагом вперёд. Параллельно в СССР, естественно, применительно к системе централизованного планирования, были созданы методики оценки народнохозяйственной и хозрасчётной эффективности производственных решений с отданием приоритета расчёту первой; на этой основе разрабатывались частные методики (отраслевые, относительно новой техники, и др.) [6].

В ходе развернутых в 90-е годы в России радикальных экономических реформ возникла потребность в разработке таких методов оценки инвестиционных решений, которые учитывали бы рыночные факторы, действующие в условиях переходной (нестабильной) экономики, а потому выводили бы на правильные значения эффективности проектов. В соответствии с правительственным постановлением № 683 от 15 июля 1993 г. специалистами Института системного анализа и Центрального экономико-математического института РАН, СОПСа и ряда других организаций были разработаны «Методические рекомендации по оценке инвестиционных проектов и их отбору для финансирования», утвержденные в 1994 г. в качестве официального документа Минэкономики, Минфином, Госстроем и Госкомпромом России [7]. Вторая редакция этого документа, подготовленная с учётом накопленного опыта его практического применения и изменений, произошедших в российской экономике во второй половине 90-х годов, была утверждена Минэкономики, Минфином и Госстроем России в 1999 г. [8].

При подготовке «Методических рекомендаций...» авторы стремились учесть существующие разработки, относящиеся к стационарным экономикам — как зарубежной (рыночной), так и советской (плановой), и адаптировать соответствующие методические подходы к условиям переходной российской экономики. В результате документ сыграл заметную роль в повышении качества подготовки инвестиционных проектов, способствовал упрощению и ускорению их экспертизы, улучшению отношений между представителями государства и бизнеса, а также между отечественными и зарубежными партнерами в сфере инвестирования. Вторая редакция «Методических рекомендаций...» успешно применяется и в настоящее время, в том числе для оценки эффективности проектов, претендующих на государственную поддержку (различных форм, уровней и масштабов). Это объясняется, в частности тем, что документ не только не ориентирует на ограничение оценки эффективности инвестиционных проектов сугубо коммерческими показателями, но и чётко противостоит подобной ориентации. Рекомендуется: а) начинать оценку любого проекта с выявления его общественной (согласно западной терминологии — «экономической») эффективности; б) в случае получения неудовлетворительных результатов соответствующего анализа принимать решение как минимум об отказе от господдержки проекта.

Вместе с тем, поскольку с момента утверждения второй редакции «Методических рекомендаций...» (с 1999 г.) в экономике России произошли ощутимые изменения, возникла объективная потребность в дополнительной проработке алгоритмов принятия инвестиционных решений, отражающей новые макро-, мезо- и микроуровневые условия инвестирования (связанные с принятием Налогового кодекса РФ, сменой модели федерализма, и др.). В 2003—2004 гг. Минэкономразвития, Минфином и Минпромнауки России и Экспертным советом при Правительстве РФ была одобрена (тремя названными министерствами — на уровне заместителей министров) новая (третья) редакция «Методических рекомендаций..». Однако дальнейшее прохождение документа было прервано в связи с развернутой административной реформой, и попытки авторов проекта привлечь к нему внимание руководителей реструктурированных федеральных ведомств успехом пока не увенчались [10]. В связи с вышеизложенным хотелось бы в рамках возможностей журнальной статьи представить идеологию «Методических рекомендации...», заложенные в них принципы оценки эффективности инвестиционных проектов и используемые её показатели, а также охарактеризовать отличительные особенности и преимущества предлагаемой третьей редакции документа [11].

2. «Методические рекомендации...»: концептуальные основы, принципы и показатели оценки

Как уже отмечалось, документ принципиально соответствует специфике постсоветской российской экономики, а необходимость его новой редакции связана с задачей адекватного учёта в методических подходах новейших, определившихся с рубежа двух столетий, тенденций в социально-экономическом развитии страны. Речь, естественно, идёт прежде всего об изменениях в макродинамике: после беспрецедентного спада и «дефолтных» потрясений 90-х годов начался период относительно быстрого роста [12]. Реализация соответствующих «амбициозных» планов по приданию этому росту стабильного и высококачественного характера крайне затруднена запредельным (более чем на 55% фактически во всех отраслях) износом основных фондов и другими разрушительными для производственно-инфраструктурного аппарата страны последствиями многократного сокращения инвестиций в основной капитал, спровоцированного нарушением в период радикальных реформ нормальной инвестиционно-амортизационной политики. Объём этих инвестиций и сегодня, после нескольких лет ощутимого роста [13], далеко не достиг дореформенного уровня (в 2005 г. соответствующий показатель составил лишь 40% к уровню 1990 г.).

В данном контексте «главное звено» в решении комплекса инвестиционных проблем России зачастую связывают (и связывали до начала экономического роста) с поиском источников финансирования реальных инвестиций. Между тем при всей значимости (и сложности) этой очевидной, лежащей на поверхности явлений, задачи корректное решение совокупности проблем инвестирования нашей экономики требует одновременного определения того, куда следует, а куда не следует направлять найденные финансовые ресурсы, т.е. именно отбора эффективных инвестиционных проектов, методология которого и обсуждается в настоящей статье.

Оценка таких проектов — нелёгкое дело даже в самых благополучных странах со складывавшейся веками рыночной экономикой, не исключая «цитадель капитализма» [14]. Тем более — в постсоветской России, где инвестиционные проекты осуществляются в специфических макроусловиях, характерных для переходной, «нестационарной» экономики. Отсюда и ряд особенностей реализации проектов, влияющих на их эффективность и требующих отражения в методологии её расчёта (некоторые из таких особенностей могут быть устранены при изменении макроэкономической политики, другие сохранятся во всей обозримой перспективе). Это, во-первых, относительный дефицит денежной массы в экономике, т.е. демонетизация последней [15], предопределяющая высокую цену кредитных средств, привлекаемых в капитал проектов. Данное обстоятельство вкупе с высокой долей таких средств в применяемом капитале, исключая возможность использования стандартных зарубежных методов их учёта, предопределяет необходимость чёткого выявления эффективности проекта для каждого его участника.

Во-вторых, — многовалютность и относительно высокая и неоднородная, касающаяся не только национальной валюты, инфляция. Темпы инфляции иностранной валюты в России в разы превышает темп её инфляции за рубежом, что требует применения особых методов учёта влияния инфляционных процессов на реализацию инвестиционных проектов.

В-третьих, — отсутствие эффективного безарбитражного фондового рынка, сложная структура и высокий уровень различных рисков (общероссийских и региональных, систематических и несистематических, и т.п.). Это резко ограничивает возможности использования традиционного западного инструментария анализа финансовых рынков в установлении дисконтных ставок и требует применения особых методов учёта фактора риска.

В-четвёртых, — непостоянство ставок дисконта и высокая волатильность процентных ставок по банковским кредитам [16].

В-пятых, — отсутствие развитого рынка имущества, резко сужающее возможность использования принятого за рубежом метода учёта ликвидационной стоимости при оценке эффективности инвестиционных проектов.

В-шестых, — сложная структура народнохозяйственных связей, обусловливающая необходимость наряду с коммерческой и общественной выделять и оценивать региональную и отраслевую эффективность проектов (что, понятно, требует разработки особых методов оценки).

В-седьмых, — высокая потребность в привлечении к реализации проектов бюджетных средств, с одной стороны, ограниченность последних, — с другой. Отсюда и введение понятия «бюджетная, эффективность» («эффективность использования бюджетных средств»), фактически не употребляемого за рубежом, и разработка и применение методов её оценки для инвестиционных проектов различного типа.

Действие всех этих и других макроэкономических факторов предопределяет уникальность многих отечественных инвестиционных проектов, демонстрирующих «экзотическое» сочетание технических, экономических, институциональных и иных параметров и свой явно недостаточный (относительно соответствующих текущих и перспективных потребностей) потенциал, разрабатываемых и реализуемых в условиях высокой неопределенности спроса на соответствующую продукцию, и т.п.

Реагируя на эту специфику «нестационарной» экономики (и не имея аналогов среди подобного характера зарубежных и советских изданий, отражающих условия экономики «стационарной», соответственно — рыночной и плановой), «Методические рекомендации...» во всех трёх своих редакциях включают и адекватные критерии, показатели и алгоритмы оценки эффективности инвестиционных проектов. В этом контексте следует отметить, что в практике их оценки до сих пор довольно часто используются (а до выхода первой редакции «Методических рекомендаций...» использовались сплошь и рядом) правдоподобные, но в действительности некорректные критерии и алгоритмы. Так, выбор одного из ряда проектов осуществляется исходя из «минимума срока окупаемости инвестиций», «максимума индекса доходности», «максимума внутренней нормы доходности» и из минимизации либо максимизации ряда других показателей, что во многих случаях ведет к грубо ошибочным результатам, искажающим действительную эффективность проектов [17]. Аналитиками, работающими с многовалютными инвестиционными проектами (а крупные проекты почти всегда носят подобный характер), игнорируется внутрироссийская инфляция иностранных валют (все связанные с проектом финансовые потоки исчисляются в иностранной валюте с корректировкой лишь на внешнюю инфляцию последней), причём подобные ошибки совершают не только отдельные эксперты, но и коллективы специалистов госучреждений, призванных выявлять народнохозяйственную эффективность проектов. Риски учитываются путём простого увеличения дисконтных ставок на некие довольно произвольные величины. И т.п.

Некорректности зачастую провоцируются тем, что расчёты эффективности инвестиционных проектов проводятся непосредственно по зарубежным методикам (подчас — на основе соответствующих программных продуктов закрытого типа), адекватным условиям западной «стационарной» экономики, но, естественно, не учитывающим специфику переходной экономики России. Впрочем, в ряде случаев у аналитиков просто отсутствует должное понимание сути и содержания используемых критериев и показателей (к примеру, весьма популярный в практике проектного анализа показатель «внутренняя норма доходности» примитивно-ошибочно трактуется как предельная ставка, под которую имеет смысл брать кредит для финансирования проекта).

Одна из задач «Методических рекомендаций...» во всех трёх их редакциях — предотвращение отмеченных и многих других типичных ошибок проектных расчётов. Предложенные в документе корректные критерии, показатели и алгоритмы оценки эффективности отечественных инвестиционных проектов органически сопряжены с рекомендуемой системой принципов этой оценки.

К важнейшим из них, причём универсальным (применимым к любым, независимо от технических, финансовых, отраслевых или региональных особенностей, проектам), относятся, во-первых, системность, т.е. необходимость учёта структуры проекта, взаимодействия всех его (внутренних и внешних) элементов, возникающих при этом прямых (внутренних), косвенных и сопряжённых (внешних) эффектов, включая эффекты синергетические.

Во-вторых, — учёт интересов и целей различных участников проекта, каждый из которых обычно стремится максимизировать свою часть извлекаемой из проекта (за весь период его реализации) прибыли. В связи с этим следует проводить системный анализ взаимоотношений участников и важнейших факторов, влияющих на их затраты и результаты, что служит важной предпосылкой разработки организационно-экономического механизма реализации проекта.

В-третьих, — выявление многообразия существенных последствий его реализации, причём как собственно экономических, так и неэкономических (по возможности следует давать им количественную оценку).

В-четвёртых, — рассмотрение проекта на протяжении всего его жизненного цикла (вплоть до прекращения), причём эта протяженность, как и другие проектные параметры, является оптимизируемой величиной.

В-пятых, — сравнение ситуаций «с проектом» и «без проекта» (а не «до проекта» и «после проекта»). В случаях, когда инвестирование именно на проектной основе императивно, требуется сравнение ситуаций «с проектом», соответствующим разным вариантам его реализации.

В-шестых, — моделирование денежных потоков, на основе которого осуществляется оценка эффективности проекта для каждого участника. Эти потоки «пошагово» отражают (в форме поступлений и расходов денежных средств) изменение всех результатов и затрат участника за расчётный период в ситуации «с проектом» в сравнении с ситуацией «без проекта» (или в ситуации «с данным вариантом проекта» в сравнении с ситуацией «с другим его вариантом»). Причём производимая по проекту продукция (работы, услуги) и используемые материальные и финансовые ресурсы оцениваются по их «альтернативной» стоимости, учитывающей упущенную выгоду («opportunity cost»).

В-седьмых, — ориентация на максимальный неотрицательный интегральный эффект. Анализируя проект, каждый участник, разумеется, может использовать различные его характеристики, однако обобщающая оценка эффективности инвестиционного проекта, равно как и выбор лучшего из нескольких альтернативных проектов (лучшего варианта реализации одного проекта), должны осуществляться им по одному критериальному показателю — интегральному эффекту, величина которого отражает изменение денежного потока данного участника в ситуации «с проектом» в сравнении с ситуацией «без проекта»; предпочтение надлежит отдавать проекту (варианту проекта) с наибольшим значением такого эффекта. При этом проект следует квалифицировать в качестве эффективного, лишь если он обеспечивает неотрицательность интегрального эффекта. Задействование любых отличных от последнего показателя допускается только при условии согласования получаемой соответствующей оценки с результатами «интегрального» расчёта.

В-восьмых, — учёт фактора времени. Речь идет о его учёте в разных аспектах, включая временные изменения параметров проекта и элементов его экономического окружения (в том числе колебания валютных курсов и цен на различные виды продукции и ресурсов), различные лаги — разрывы во времени в рамках производственных процессов, между поступлением ресурсов и их оплатой, и т.д. Приоритетно следует учитывать неравноценность разновременных затрат и (или) результатов (предпочтительны более ранние вторые и более поздние первые), разный во времени «вес» денег. В этих целях используются отражающие издержки привлечения капитала ставки дисконта, которые могут не только различаться для участников проекта, но и меняться во времени.

В-девятых, — обеспечение сопоставимости условий сравнения как различных проектов, так и вариантов одного и того же проекта. Во втором случае необходимо использовать единую систему ценовых, налоговых и иных параметров экономического окружения. Причём влияние существенных факторов, учтённых при оценке эффективности одного варианта проекта, надлежит анализировать и в случае необходимости учитывать при оценке остальных вариантов.

В-десятых, — субоптимизация. Оценка эффективности проекта должна осуществляться при оптимальных значениях его варьируемых параметров. Хотя иногда эти значения могут выбираться с целью максимизации эффекта для одного из участников, в общем случае они призваны обеспечивать выгодность проекта для всех участвующих сторон. Данный принцип особо важен при сравнении проектов (вариантов проекта), ибо приняв «хорошие» значения для одного из них (одного из вариантов) и «плохие» — для другого (другого варианта), вполне можно «обосновать» несуществующие преимущества первого, тем самым спровоцировав неправильный выбор.

В-одиннадцатых, — многоэтапность. В этой связи следует иметь в виду, что на разных стадиях разработки и осуществления проекта его эффективность следует определять заново, с необходимой конкретной степенью проработки.

В-двенадцатых, — неучёт прошлых затрат. При расчёте показателей эффективности должны приниматься во внимание только связанные с ходом его реализации предстоящие денежные поступления и расходы, в том числе сопряженные с привлечением ранее созданных основных средств. При включении в проект последние оцениваются не по затратам на их создание, а по «альтернативной стоимости», отражающей максимальное значение упущенной выгоды при их наилучшем возможном альтернативном (т.е. вне данного проекта) использовании. Прошлые же, уже осуществлённые, затраты, исключающие перспективу получения альтернативных доходов («невозвратные затраты» — «sunk cost»), при определении показателей эффективности проекта не учитываются.

В-тринадцатых, — учёт инфляции и многовалютности в период реализации проекта. Этот принцип по сути уже характеризовался выше.

В-четырнадцатых, — выявление влияния неопределённостей и рисков на показатели эффективности и устойчивости проекта.

Разумеется, выше перечислены, причём лишь с предельно кратким комментарием, только главные принципы оценки, игнорирование или нарушение которых чаще всего приводит к ошибочным результатам в проектных расчётах. Более широкий перечень принципов с развёрнутым их обоснованием приведен в предыдущих публикациях авторов [18].

Что касается охарактеризованных в «Методических рекомендациях...» вышеупомянутых критериальных показателей эффективности инвестиционных проектов, то они вкупе с соответствующими алгоритмами расчёта упрощённо представлены в таблице. Главные из упрощений таковы: 1) жизненный цикл проекта разбит на равные шаги длиной в один год; 2) денежные притоки и оттоки предполагаются уже приведёнными к концу соответствующего шага, а их величины выражены в прогнозных, но дефлированных (относительно нулевого шага) ценах; 3) норма дисконта считается не меняющейся по шагам; 4) принят определенный сценарий будущего развития, т.е. вопросы учёта рисков и неопределённостей «вынесены за скобки»; 5) не учитываются особенности предприятий, на которых возможна реализация проекта [19].

Разрешающая способность указанных в таблице показателей (т.е. возможность их корректного применения для оценки эффективности проектов и их ранжирования) неодинакова. И хотя почти во всех солидных отечественных и зарубежных учебниках предпочтение отдается показателю ЧДД (NPV), практика демонстрирует и иного рода прецеденты [20].

Критериальные показатели эффективности инвестиционных проектов и алгоритмы их расчёта


3. Об особенностях предлагаемой третьей редакции «Методических рекомендаций...»

Эта, как и вторая, редакция документа основывается на действующих правоустановлениях, прежде всего на нормах Федерального закона «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений»; в ней учитываются также российские, европейские и международные стандарты оценки. Наиболее же существенные изменения в проекте новой редакции по сравнению со второй сводятся к следующему.

1.Уточнены определения основных понятий, общая схема оценки инвестиционных проектов и особенности её реализации применительно к различным их типам.

2.Описываемые методы оценки и примеры их использования соотнесены с требованиями Налогового кодекса РФ и скорректированы с их учётом.

3.Усилено внимание к расчёту общественной эффективности, приоритетному для определённых категорий инвестиционных проектов, особенно — имеющих значительную социальную составляющую и поддерживаемых государством.

4.Более обстоятельно охарактеризованы методы учёта в ходе оценки инвестиционных проектов ряда факторов, важных в контексте новейших тенденций эволюции отечественной экономики, в том числе — связанных с инфляцией российской и иностранной валют, с рисками и неопределённостями. Конкретизированы методы выявления влияния на эффективность проектов различных аспектов временного фактора.

5.Разделены задачи оценки эффективности и устойчивости (чувствительности) инвестиционных проектов, предложены алгоритмы их решения.

6.Ощутимо модернизированы способы выбора дисконтных ставок.

7.Более «прозрачными» и лёгкими для усвоения стали приводимые примеры использования рекомендуемых методов.

Как и при подготовке второй редакции документа, авторы третьей не ставили перед собой цель описать конкретные алгоритмы оценки эффективности инвестиционных проектов, пригодные «на все случаи жизни». Для учёта особенностей оценки отдельных типов проектов органы государственного управления и хозяйствующие субъекты могут, базируясь на положениях «Методических рекомендаций...», сами разрабатывать и принимать соответствующие методические документы.

4. Заключительные соображения

Итак, для достоверной оценки эффективности инвестиционных решений (а эффективное инвестирование — абсолютно необходимая предпосылка устойчивого роста экономки и обеспечения экономической безопасности России), нужна совершенная методика. Она должна предусматривать выявление эффективности проектов для каждого их участника, расчёты народнохозяйственной, региональной, отраслевой, коммерческой и бюджетной эффективности проектных решений. Определение любого вида эффективности надлежит базировать на адекватных денежным потокам участников проектов [21] объективных денежных же оценках, максимально возможном учёте сложной совокупности влияющих факторов, реализации указанных выше принципах анализа, на использовании отмеченных показателей.

Один из до сих пор дебатируемых вопросов: возможна ли замена вербально-алгоритмически заданной методики оценки готовыми компьютерными продуктами? Хотя сторонников такой замены становится всё меньше, они ещё есть. Между тем, не говоря уж о многократно практически доказанной «контрпродуктивности» прямого использования западных методических подходов, предельно ясно, что основой любого неформального инвестиционного расчёта были, являются и останутся содержательная обработка данных, выяснение условий, при которых предстоит реализовывать проект, прогнозирование возможных отклонений от проектных заданий. Программные же «пакеты» призваны обеспечивать техническую сторону расчётов и облекать их итоги в удобный для пользователя унифицированный вид. При тех объёмах вычислений, которые необходимы для получения надёжных результатов, применение компьютерных алгоритмов необходимо, но вовсе не в качестве альтернативы использованию «традиционных» методик, а лишь в дополнение к нему. Универсальные программы становятся особо востребованными при адаптации к конкретным проектам (содержательно профилированным проектным расчётам), и неудивительно, что в последнее время ряд компьютерных фирм концентрирует свои усилия именно на этом направлении (хотя «адаптационные» задачи трудоёмки и требуют от создателей программ высокой квалификации).

Ознакомление с большим количеством оценённых отечественными экспертами инвестиционных проектов убедительно показывает: расчёты, выполненные вне должного понимания существа дела, приводят к грубо ошибочным результатам и при использовании сколь угодно «продвинутых» универсальных компьютерных программ. Это касается, в частности, определения эффективности собственного капитала инвестора (т.е. прояснения «краеугольного» вопроса: выгоден ли проект для последнего или нет) и учёта инфляции (особенно при задействовании нескольких валют). Учитывая исключительную актуальность поднятой проблемы, авторы третьей редакции «Методических рекомендаций по оценке эффективности инвестиционных проектов» сохраняют надежду на проявление долгожданного интереса к документу со стороны властей предержащих, обращая, кстати, их внимание на то, что он уже без согласия разработчиков «ходит по Москве».



1. В этом смысле можно приветствовать сам факт появления в «Российском экономическом журнале» публикаций по данной проблематике (см.: Водянов А., Гаврилова О., Гришин Л.,Шевелева Е.,Касаткин А. Инвестиционные проекты, финансируемые из федерального бюджета: методы оценки эффективности. — 2006. — № 1; Водянов А..Гаврилова О., Гришин Л., Шевелева Л. Метод балльной оценки эффективности инвестиционных проектов, финансируемых из федерального бюджета. — 2006. — № 5-6). Однако предложения их авторов как минимум небесспорны, о чём речь пойдёт далее.

2. Авторы настоящей статьи являлись членами коллектива разработчиков и первой, и второй (действующей) редакции названного документа.

3. См., в частности: Robert J. Brent Applied Cost-Benefit Analysis. — Cheltenham (UK): Edward Elgar, 1946; Cost-benefit and cost effectiveness. Studies and analysis / Ed. by J.N. Wolfe. — London: Allen and Urvin, 1973; Harbergeг A.С. On the Use of Distributional Weights in Social Cost-Benefit Analysis // Journal of Political Economy (Supplement). — 1978. - № 86; Gгamliсh E.M. Benefit-Cost Analysis of Government Programs. — New Jersey: Prentice-Hall, 1981; Бeшeлeв С.Д. Метод «затраты эффективность» (обзор) // Экономика и математические методы. — 1970. — Т. 6. — Вып. 5; Кругликов А.Г. Системный анализ научно-технических нововведений. — М.: Наука, 1991.

4. См.: Беренс Вернер, Хавранек Питер М. Руководство по оценке эффективности инвестиций. — М.: АОЗТ «Интерэксперт», ИНФРА-М, 1995.

5. Dеrеn В.J., D`Silvа Е.Н. The Economics of Project Analysis. A Practitioners Guide. — Washington: EDI World Bank, 1983;
Лившиц В.H. Проектный анализ: методология, принятая во Всемирном банке // Экономика и математические методы. — 1994. — Т. 30. — Вып. 3.

6. См.: Методика (основные положения) определения экономической эффективности использования в народном хозяйстве новой техники, изобретений и рационализаторских предложений. — М.: Экономика, 1977; Типовая методика определения экономической эффективности капитальных вложений. — М.: Экономика, 1980.

7. См.: Методические рекомендации по оценке инвестиционных проектов и их отбору для финансирования. Официальное издание. — М.: Экономика, 1994.

8. См.: Методические рекомендации по оценке инвестиционных проектов. Вторая редакция. Официальное издание. — М.: Экономика, 2000.

9. Инициатива её подготовки изначально официально исходила от Минэкономразвития России и Экспертного совета при Правительстве РФ, а правительственное поручение от 15 апреля 2003 г. обеспечить её рассмотрение и утверждение было адресовано этим же инстанциям, а также Минфину, Минпромнауки и Госстрою России.

10. Так, в марте 2006 г. проект был направлен на имя руководителя Минэкономразвития с просьбой оказать содействие в его дальнейшем прохождении, однако реакции на это обращение нет. Вместе с тем сотрудниками ГУ «Институт макроэкономических исследований» недавно предложены собственные методики «оценки инвестиционных проектов, финансируемых из федерального бюджета», содержание которых подробно отражено в двух указанных в первой сноске настоящей публикации статьях «Российского экономического журнала» (в №№ 1 и 5-6 за текущий год). По их поводу возникает прежде всего следующий вопрос: зачем разрабатывать для проектов, претендующих на господдержку, специальные методики, если, как подчеркивалось выше, «Методические рекомендации...» вполне позволяют корректно вести расчёты и по таким проектам? Далее, излагаемая в первой из двух статей методика весьма близка к тому, что излагается в четвертой главе «Методических рекомендаций...» и в приложении П.3.2 к ним. Да, в статье дополнительно приводятся схемы издержек и выгод, ряд конкретных сведений по расчёту проектов; в некоторых случаях детализируются расчётные формулы; и т.п. Все перечисленное безусловно интересно и полезно, но можно ли на подобном основании противопоставлять предлагаемую в статье методику «Методическим рекомендациям...», как это походя делают авторы, мягко говоря, неясно.

Что касается классического метода «cost-benefit analysis», которому соответствует методология второй статьи, то он базируется на идеях более чем полувековой давности, от которых теория и практика, в том числе зарубежные, ушли далеко вперёд. Речь идет о следующем. Оценка общественной и (или) региональной эффективности требует, в частности, количественного учёта довольно сложных взаимосвязей между явлениями и ряда факторов, плохо поддающихся прямой денежной оценке (к ним относятся, например, воздействия проекта на экологию, социальные процессы, на общественные блага), и в «классике» метода «СВА» проблема решается путём придания этим факторам некоторых экспертно устанавливаемых «весов», после чего «взвешенные» факторы суммируются (см. статьи Т.Д. Клячко «Затраты-выгода» метод» и «Затраты-эффективность» метод» в книге: Экономико-математический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.И. Данилов-Данильян. — М.: Научное издательство «Большая российская энциклопедия», Издательский дом «ИНФРА-М», 2003. — С. 149— 151). Хотя в отношении каких-то конкретных современных проектов (а в первую очередь — программ) подобная аналитическая процедура может оказаться допустимой (а то и безальтернативной), в целом это — всего лишь не очень надёжный паллиатив. Экспертное установление весов отдельных факторов снижает меру объективности (а стало быть, и надёжности) оценки, а также оставляет «за кадром» ряд теоретически и практически важных констант. Именно поэтому как на Западе, так и в Советском Союзе (не говоря уж о современной России с её нестационарной переходной экономикой, существенно отличающейся от западной и от советской экономик) развитие методов оценки эффективности инвестиционных проектов не остановилось, стоит повторить, на использовании методологии «cost-benefit analysis» — «cost-efficiency analysis», и сегодня рекомендовать последние для всеобщего употребления вряд ли целесообразно.

Наконец, следует констатировать некорректность некоторых комментариев к «Методическим рекомендациям...». Так, утверждение, согласно которому в последних заложены «методы расчёта коммерческой эффективности, базирующиеся на принципах, рекомендованных UNIDO» (Российский экономический журнал. — 2006. — № 1. — С. 10), являются дезориентирующими. Дело в том, что при похожих или даже одинаковых «принципах» и показателях оценки эффективности проектов в стационарной и нестационарной экономиках сильно различаются состав факторов, подлежащих учёту, и методы последнего. А потому общность принципов оценки зачастую оборачивается различием, а то и противоположностью её результатов.

11. Развёрнуто эти вопросы раскрыты в цикле предыдущих публикаций авторов, включая монографию: Виленский П.Л., Лившиц В.Н., Смоляк С.А. Оценка эффективности инвестиционных проектов: теория и практика. Третье издание. — М.: Дело, 2004.

12. Годовые приросты ВВП в «постдефолтный» период 1999—2005 гг. составили соответственно 6,4%; 10,0; 5,1; 4,7; 7,3; 7,2 и 6,4%; в 2006 г. прирост ожидается на уровне не менее 6,6%.

13. Годовые приросты инвестиций в основной капитал в 1999—2005 гг. составите соответственно 5%; 17,4; 10,0; 2,8; 12,5; 11,7 и 10,7%.

14. В воспоминаниях об американском президенте Дж.Ф. Кеннеди приводится следующее его афористическое высказывание: «У меня есть сотни высокопрофессиональных советников, они могут построить все, что угодно, хоть египетскую пирамиду. Но у меня нет никого, кто мне бы толком объяснил, надо её строить или нет».

15. «В России... при одном из самых низких в мире уровней монетизации экономики, не достигающем и 30%, значительная часть финансовых ресурсов фактически выводится из оборота, т.е. в действительности отношение денежной массы к ВВП еще ниже» (Ершов М. Актуальные проблемы денежно-кредитной системы // Российский экономический журнал. — 2006. - № 7-8. - С. 6).

16. О последней можно судить по следующей динамике центробанковской ставки рефинансирования (фиксируемой на конец каждого года) в 1999—2005 гг.: 55%, 25, 25, 21, 16, 13 и 12,0%.

17. Эти и другие, в том числе отмечаемые ниже, ложные стереотипы отечественной практики анализа инвестиционных решений заслуживают особого разбора и особой публикации, подготовленной авторами для «Российского экономического журнала».

18. См.: Виленский П.Л., Лившиц В.Н., Смоляк С.А. Указ. соч.

19. Методы освобождения от этих допущений, равно как и правила формирования составляющих приводимых алгоритмов расчёта (см. правый столбец таблицы), подробно описываются, в частности, в вышеуказанной монографии авторов.

20. Так, по итогам двух проведённых в США в конце 70-х годов репрезентативных опросов руководителей крупных корпораций (в первом участвовали свыше 100, а во втором — почти 200 компаний) респонденты в своем подавляющем большинстве (53,6 и 86%) отдали приоритет показателю ВНД (IRR). См. об этом: Бирман Г., Шмидт С. Экономический анализ инвестиционных проектов. — М.: Банки и биржи, ЮНИТИ, 1997.

21. Представляются необходимыми специальные исследования этих потоков и их корректное построение, использование по отношению к ним элементов активного управления (что создаёт предпосылки для практической интерпретации инвестиционных проектов в качестве опционов).